Страшный случай в редакции модного журнала

(Н. Волохина из новой книги «Как похудеть,  обжираясь на ночь» (рецепт бестселлера для графомана))

В редакции одного модного литературного журнала произошел экстраординарный случай – заболели все сотрудники. Вы скажете, что ж тут неординарного, тем более, «экстра». Ну, эпидемия гриппа случилась, перезаражали друг дружку, да и всё. Вот именно, если бы гриппа, то все просто. Это только гриппом все вместе болеют, как верно заметил один известный мультгерой, а с ума сходят поодиночке.

А началось так.  Редактора Анну Петровну и корректора Марью Петровну, почти одновременно, стали мучать ночные кошмары. Самое странное, что содержание снов было совершенно одинаковым, до самых мельчайших деталей. А снилось им буквально следующее. Будто бы вычитывают они авторские тексты и никакой привычной головной или зубной боли не испытывают, чему очень даже в самом начале сна радуются. А зря, потому как, ничего просто так не бывает. Обычные буковки и вполне обычные слова начинают шевелиться, как  змеи на голове Медузы Горгоны, увеличиваться в размерах, менять очертания, и, в конце концов, превращаются в страшные отвратительные чудовища, большей частью, земноводных гадов и тварей им подобных, безобразных. Но эти из прозаических текстов, а всего страшнее, жуткие насекомые, которые из всяких стихов начинающих авторов выползают. Знакомые, милые буковки, оборачиваются маленькими педикулезными жучками с жуткими, отвратительными мордами.  Быстро срываются они со страниц мониторного, "вордовского" текста и не в рассыпную бросаются, а прямиком к Петровнам. И вот уже бегают за пазухой, за шиворотом и в прическе, щекочут тонкими ножками, покусывают, сеют вокруг из себя другие, более мелкие, гнидоподобные буковки, но самое страшное, кричат в уши дикие нерифмованные рифмы. Отчего не только все тело чешется, но и звенит в ушах, дико колотится немолодое литинститутское сердце и постклимактерическое тело просыпается в липком, холодном поту.

Вы скажете,  работа тяжелая, да, и тексты одни и те же читали, вот и видели сны одинаковые. Ах, если бы! Взять хотя бы дизайнера – верстальщика Вадика. Он тексты ваще никогда не читал, не только из самосохранения, из полного отсутствия интереса. Верстал себе и верстал, но, поди ж ты, и ему те же сны стали сниться, а дизайнеру обложки Галимову,  как человеку с тонким художественным вкусом, даже цветные.

Когда владелец издания Переверстов прибыл из Лондона экстренно в редакцию, он застал там следующую картину. У входа в офис дворовый пес Феликс, прикормленный службой охраны, дико выл и чесался, косил карим глазом по сторонам, всхрапывал, как пегий жеребец, почуявший волка, взбрыкивал и припускал галопом мимо решетчатого забора и шарахавшихся прохожих. Охранники, вместо того чтобы унять взбесившуюся псину, наблюдали за ней не менее дикими, выпученными глазами, и казались бы окаменевшей женой Лота, если бы не принимались неожиданно лихорадочно почёсываться и отмахиваться от  кого-то невидимого ошалевшему начальнику.

 В самом офисе дело обстояло не лучше. Все сотрудники собрались в редакторском кабинете и наперебой рассказывали друг другу один и тот же сон, дополняя рассказ до боли знакомыми каждому из присутствующих деталями.  Но гораздо больше указало начальнику на опасность ситуации отсутствие, обычного при его появлении, трепета у подчинённых, каждый из которых держался всеми хватающими частями тела за свое место, потому, завидев, редко посещавшего, свою собственность владельца, делавших мгновенно «ку» и  рьяно демонстрирующих рабочее рвение. Ноне народ никакой субординации не продемонстрировал, а использовал его, «главнюка» (!), в качестве девственника, готового принять на себя весь накопившийся поток чувств. Собственник, владевший кроме  популярной чтиво - издательской конторы парочкой сталелитейных предприятий, опыт управленческий имел немалый, и решил ситуацию выправить привычно, одним махом - где мол, продукция, предъявите. Оную предъявили. Но как-то странно. Шум мгновенно стих, но вместо того, чтобы преподнесть начальству на цирлах свежеотпечатанный глянцевый номер, народ расступился и даже не жестом, не кивком головы, а косящим глазом, указал на экземпляр на столе.  Когда хозяин взял в руки номер, прошелестел общий вздох ужаса, сменившийся мертвой тишиной. Пронять, виды видавшего бизнесмена, было нелегко. Пока он шел уверенной походкой к столу, твердой рукой тянулся, к СВОЕМУ журналу, успел прокрутить все возможные варианты данной ситуации: денег хотят, бузят, провокация со стороны конкурентов, подкупивших персонал и т.д.  Журнал был как журнал. Плюгавые стишки вперемежку с поп-бестселлерами, небольшие вкрапления классики для реанимации особо чувствительных.  Босс довольно хмыкнул, окинул оценивающим взглядом сборную редакции и вызвал начальника  службы безопасности. Пока «волкодав» поднимался в редакционное помещение, свершилось непредвиденное прозорливым начальством происшествие. Очнувшаяся от столбняка редакторша, стала с пеной у рта уговаривать начальника бросить прочь проклятую книжицу, пока он не заразился. Поняв, что увещевания не достигают цели, она кинулась на неготового к атаке босса, с целью оградить его от заразы, отняв блестящий лаковым фасадом журнал.

Победили опытные санитары из желтого дома. Всю  команду редакции сгрузили в белую карету и доставили в Кащенко, как лучший материал для множества диссертаций. Согласитесь, случай массового помутнения рассудка - вещь редкая.

А как же владелец? Думаете, влился в коллектив? Ни-ни. Он номер прочитал, заодно еще несколько штук за прошлый, вполне рентабельный, год и преспокойно уснул в прекрасном гостиничном номере, после отличного ужина. И никакие буквы - змеи и буквы - вши ему не снились, тем паче, на него не нападали. Да и наврятли посмели бы. Поутру, отпив кофею, дал он   распоряжение о найме нового, эмоционально устойчивого персонала, без филологического и прочего литературного образования, короче, психоустойчивых менеджеров, и отбыл в теплые края, где расслабился в ультрамариновой воде бассейна. И никакое чтение, даже цифр котировок, не смогло вызвать у него стресс, способный привести к бессоннице или навязчивым кошмарам.

Мораль? …